«Никогда не забуду, как навзничь лёг в траншею. Лишь одним глазом поглядывал, как они там, самолёты. Один, казалось, замер в воздухе прямо надо мной»

Виктор Иванович Ситников

«Никогда не забуду, как навзничь лёг в траншею. Лишь одним глазом поглядывал, как они там, самолёты. Один, казалось, замер в воздухе прямо надо мной. И вдруг вижу, как открывается в нём люк и три бомбы летят вниз. Ну, думаю, прямо на меня. Бомбы эти упали в трёх километрах от лагеря».

Газета «Трудовая новь» (Рассказово, Рассказовский район), 8 мая 2003 года.

Виктор Иванович Ситников в 1940 году, окончив школу, пошёл в Рассказовский военкомат, но ему отказали. На следующий год, в 18 лет, также получает отказ Тамбовского военкомата. Тогда он пишет письмо Сталину и в порядке исключения получает направление в Орловское общевойсковое командное училище. Защищал Москву, затем отличался в наступлении.

Самая дорогая награда – орден Красной Звезды, также имеет два ордена Отечественной войны I степени, орден Красного Знамени, два ордена Красной Звезды и другие боевые награды. 

Наши земляки о войне и о победе

Виктор Дмитриевич Курносов:
«Не сдерживая эмоций, от радости бросился на шею командиру со словами: «Значит, будем жить!»
Иван Фёдорович Карташов:
«Смерть, кровь, лишения, боль и горе всего народа»
Афанасаий Иванович Лакеенко:
«Исход боя был решён не только залпом «катюш», но и мужеством наших солдат и офицеров»
Николай Васильевич Бабкин:
«Без чувства юмора, доброй шутки на фронте сложно выжить. Они выручали в самых скверных ситуациях, возвращали вкус к жизни»
Иван Фёдорович Саблин:
«Мы были поставлены в условия полной невозможности оказать врагу сопротивление»
Фёдор Иванович Честных:
«Было такое, что после одного из боёв вода в водоёме, рядом с которым мы сражались с противником, стала красной от крови. Даже вспоминать страшно»
Дмитрий Савенко:
«Первый раз на фронте! Опушка леса, а за ней - немцы. С хода - в атаку. Огонь, дым, грохот, свист, стоны. Заняли передний край противника. Но я ничего абсолютно не понимал во время атаки. Кто стреляет, откуда?»
Татьяна Филипповна Уварова:
«Служба у нас была такая, что ошибиться нельзя. Вдруг своего за немца примешь?»
Филипп Фёдорович Румянцев:
«Поначалу было страшно, но человек так устроен, что привыкает ко всему, в том числе и к смертельной опасности»
Михаил Устинович Чивилёв :
«Как напоминание о войне, о погибших товарищах – осколок в ноге, не имею права о них забыть»
Владимир Иванович Рубцов:
«Был полон мести к врагу не только за Отечество в целом, но и за себя лично»
Мария Григорьевна Рубцова:
«Когда поняла, что приехал муж с фронта, жаром охватило лицо. Только вот приём пациентов нельзя было отложить… Домой вернулась запоздно. А там горел свет, было тепло и уютно»
Мария Степановна Стрельникова:
«Когда наступало затишье на поле боя, нас посылали выносить раненых солдат. Ползали по-пластунски, с сумками наперевес, вытаскивали людей - и всё это под свистящими пулями»
Пётр Савельевич Горшков:
«Как раз  в эту ночь на нашем участке фронта был захвачен немецкий солдат - сапёр, расчищавший проход по нашему минному полю»
Александр Иванович Скрябин:
«На моих глазах полегло немало товарищей. Не раз сам смотрел в лицо смерти, а вот быть убитым вовсе не боялся»
Ирина Дмитриевна Адамова:
«Госпиталь был здесь размещён в бараках бывшего сахарного завода, а личный состав - в разбомбленных сараях. Над нашими головами сверкали звезды, а в дождь невозможно было найти сухое место»
Ирина Дмитриевна Адамова:
«Бомбили часто. Во время бомбардировок медсестры должны были находиться рядом с ранеными, независимо от того, дежурили они или нет»
Василий Устинович Мастеров:
«Сегодня то, о чём мы мечтали и так долго ждали, свершилось. Германия, которая так долго мучила и терзала народы мира, повержена в прах и капитулировала перед войсками нашей Красной Армии»
Николай Петрович Зуев:
«Как бы некоторые новоявленные историки ни старались на свой манер показать ход войны, скажу, что это наши солдаты и командиры сумели победить жестокого врага»
Пётр Гаврилович Васильев:
«Помнится мне бой с власовскими и эсесовскими частями – смертниками. Им было нечего терять – они смертники, отморозки, у которых руки по локоть в крови»